Почитать о поездке в Псков и Старый Изборск можно в этой статье.
Автор: Антон Несвитский
Пушкинские горы
В следующую после Пскова поездку мы навестили Пушкинские горы (это там, где Михайловское и Петровское — места Пушкинской ссылки и родовой усадьбы Ганнибалов в Псковской области). Оказалось очень ухоженное место.
С одной стороны, конечно, государственный заповедник. С другой – там, как и везде, люди живут. И не то чтобы кто-то их обязал блюсти красоту. А посмотришь — дома все подновленные, участки аккуратные, все как-то чисто, покрашено, подметено у людей….
Никаких свалок, даже мусорных контейнеров не видать переполненных. Может, конечно, сказывается близость заповедника, но не факт. Вообще в прошлый раз в Пскове и Старом Изборске была та же картина. И ведь сам Псков — город как город, а поухоженнее Питера будет.
Именно в ту поездку активно осваивали велопередвижение. С учетом того, что мы наловчились оперативно снимать и забрасывать велики на багажник машины, то в общем-то все стало крайне мобильно.
Прикатили, спустили велики — дальше в удовольствие крутим педали там, где котам нельзя с котами нельзя машинам нельзя. Потом снова закинули велики на багажник – и снова покатили уже в темпе.
В Пушкинских горах я когда-то был школьником. Было мне лет 14, нас водили по парку Михайловского, рассказывали про Пушкина, его лицей, его няню. И вот почему-то именно там мне запомнилась няня и какая-то особенная тоска.
Мне казалось, что всем им там было печально и грустно, и няня была уже безнадежно стара, а метель и вьюга зимой – прямо-таки беспросветна.
«Выпьем, добрая подружка
Бедной юности моей,
Выпьем с горя; где же кружка?
Сердцу будет веселей»
Вот такое настроение тогда осталось от Михайловского. А в ту поездку мы скорее видели красоту природы, осеннюю красоту средней полосы, и эта красота была не особенно печальна и уж точно не безнадежна.
Остальные фотографии из Пушкинских гор вы можете увидеть в этом альбоме.
Но реальным откровением стал частный зоопарк, который там называют «экопарк» и «зооград». Животные там большей частью разгуливают на свободе. Держатели парка только просят к некоторым животным руки не тянуть и пальцы не совать 
А так – можно все.
Ну, особо опасных, конечно, держат в клетках, но скорее не потому, что они к людям не приучены, а потому что сожрут других обитателей. Все же, инстинкты не пропьешь…. Волки так и зыркают на кур — куда ж деваться…..
С другой стороны, сами животные выстраивают между собой, казалось бы, невозможные или нетипичные связи.
Вот, например, «гусь свинье не товарищ». Смотря в каких условиях В некоторых – еще как товарищ, хоть и посматривают друг на друга с подозрением… или дружно проявляют внимание к чему-то, забыв о дележке территории.
Оказалось (и я реально в ужасе) — большинство животных — отказники. Еноты, например. Или вот барсук. Или еще собака енотовидная. Люди их себе покупают с целью держать дома и на участке. А потом не справляются. Хорошо хоть ума хватает принести, а не просто выкинуть на улицу….
Не знаю как насчет волков или мишки, а вот лисы тоже отказники, как я понял. Кто-то поймал лису и пытался ее вырастить как собачку. Мда…. Умные у нас люди. И хорошо же вот, что есть те, кто готов заботиться.
Кстати, нам говорили, что их теперь даже область как-то финансирует, когда парк разросся.
И вот что еще важно — там с большинством животных можно как-то пообщаться. Постоять буквально рядом. «Поговорить». Я вот с камерой наперевес поговорил.
Удивительно чувство – бродить среди животных. Искать с ними какой-то контакт, чувствовать, пытаться внутри собственной души найти какие-то созвучия с ними. Реальные созвучия, а не так, как большинство людей умиляются лисичкам или оленятами на картинках, а потом не в состоянии подойти близко.
И это в определенном смысле сложно. Сложно определить поначалу, что чувствует животное при твоем приближении. И реагировать сложно, если ты не понимаешь его чувств. И я сейчас не про опасность – как таковой ее там не было, а скорее про желание понять и почувствовать, и ничем не испортить этот контакт.
Видимо, в благодарность за наши попытки животные позволили нам поймать несколько неплохих кадров.
Дорогу не опишу точно, ехали по местным указателям, они там есть. Но тем, кто пользуется GPRS, помогут координаты: 57°1’45″N 28°53’36″E
Фотографии: Псковская область и Экопарк
Рассказ о посещении экопарка можно почитать здесь.
Псков и Старый Изборск
Удивительно мягкий и спокойный, я бы даже сказал теплый город Псков. Как, впрочем, и его окрестности. Расскажу, прежде всего, про Старый Изборск.
Там мы каким-то чутьем нашли источники, которые, в отличие от Валдайских, поделились с нами атмосферой, состоянием. Причем мы специально их не искали, канистры не брали, просто пошли погулять по старой крепости в Изборске, а потом уже ноги сами понесли к Городищенскому озеру, и уже на подходе увидели указатель на источники.
Источники довольно давние. Точное упоминание, якобы первое, о них датируется 17 веком, но Серапиона Изборского изображали рядом с этими источниками, а жил он в 16 веке. И утверждают, что это далеко не конец источникам на самом деле около тысячи лет.
Их еще называли ключами двенадцати апостолов, надо полагать, по числу ключей. И сам Изборск называли стоящим на двенадцати ключах. Но с какого-то момента их стали именовать Словенскими ключами, и название актуально до сих пор.
Я вспоминаю эти источники с каким-то внутренним состоянием счастья и чуда. Чисто внешне в них не было ничего особенного: ключевая вода стекает ручейками и мелкими водопадиками по каменным террасам к озеру.
Ручейков довольно много, где покрупнее, где помельче. В тот день народа не было совсем, мы видели всего пару человек, и те довольно быстро ретировались, и мы смогли провести на источниках и у озера довольно долгое время одни.
А состояние было какое-то заколдованное. Посмотрите сами, что делает этот источник с лицами и красками:
В Изборске удивительно ухоженные крестьянские дворы. Практически нет никаких развалюх, все дома, даже довольно древние, подкрашены, подправлены, территория практически вылизана, грядки ровные, никакой грязи, заборы все стоят вертикально, а не лежат в разобранном виде, как это нередко бывает в средней полосе России восточнее этих мест.
Видимо, сказывается то, что эта территория больше четверти века принадлежала Эстонии, хотя может, это просто особое свойство местных жителей. Но эстонские крестьяне сильно аккуратны, и это можно заметить и в наши дни, так что влияние, думаю, имело место быть.
В другой день мы остались в Пскове и побродили по городу. Там стоит какая-то обволакивающая тишина. Вот вроде бы, город живет своей жизнью, ходят люди, вечерами даже огоньки горят, как в любом городе, вроде, есть какая-то обычная для городов суета, а все при этом как-то удивительно спокойно и мягко.
Новгород (такого же масштаба примерно город) почему-то такого впечатления не произвел. А вот Псков оказался куда светлее и теплее по ощущениям.
Когда мы собрались погулять по центру города в районе кремля, на стоянке оказалось полно свободных мест, на улице попадались редкие прохожие, а в самом кремле почти никого не было, и вокруг попалось только парочка собачников, чинно прогуливавших своих питомцев.
Внутри кремля – хоть и не так много места, но как-то просторнее и светлее, уютнее. Особенно завораживают стены, которые закругляются в нескольких местах в такие вот подобия лабиринтов.
Уезжали с ощущением встречи с чем-то теплым и приветливым. Дорога, кстати, если ехать от Питера через Лугу – вполне приличная. И внутри самой Псковской области – хорошие дороги большей частью.
А вот если возвращаться через Кингисепп, то от Кингисеппа колдобины с кучей заплаток. Впрочем, хочется надеяться, что и там когда-нибудь починят…
И не забудьте заглянуть в полный альбом.
Валдай
Валдай какое-то время для нас был местом, которые мы регулярно проезжали по трассе М-10. И не удавалось туда заглянуть. Но и до него дошло дело, когда мы собрались обстоятельно прогуляться на выходных, а карельский сезон уже определенно был окончен.
Целью были не какие-то исторические красоты и даже не природа как таковая – ничего особенно красивого мы в той полосе не видели, да и не ожидали. Целью было найти родник и запастить водой, а заодно подышать свежим воздухом.
В итоге, помимо источников и купален, как-то больше получилось находить какие-то полуразрушенные здания и старые усадьбы, чем смотреть на красоты природы. По ходу заехали в Иверский монастырь, побродили по нему, но не сказать, что он оставил какое-то впечатление:
Да, чисто, да приятно, что тот же монастырь ухоженный. Да и в целом на Валдае довольно опрятно – мы, по крайней мере, масштабных помоек не заметили. Неплохие дороги между деревнями, много турбаз, видимо, культурно-природный отдых в почете. Но ничего как-то особенно сильно не цепляет. Какое-то все то ли стандартное, то ли причесанное, то ли усредненное
Валдай – скорее для любителей русской глубинки и именно среднерусской природы.
Леса все довольно густые, с выраженным подлеском, озера – довольно заросшие по берегам, много кругом каких-то храмов, действующих и разрушенных, старых усадеб, большей частью неотреставрированных, окна забиты досками, а в некоторых случаях от стен остались только развалины.
Побывали в купальне на одном из источников. Там, на самом деле, не один такой источник и не одна такая купальня. Но народу осенью никого нет. Мы видели только мужика, чуть позже – пару, приехавших за водой, набравших канистры и отчаливших восвояси.
А на другой видели женщину, которая всерьез купалась. Погодка была тогда где-то градусов 12-15 в лучшем случае. Вода – еще холоднее, видимо. Если бы я чувствовал реальное желание выкупаться – думаю, меня погода и температура не остановили бы. Но я не чувствовал.
От Валдая осталось грустное воспоминание. Может, осень навеяла. Может, просто там оно в принципе такое.
Если честно, я не встречал радостных или восторженных отзывов об этом месте, разве что от тех, кто ездил компанией погулять да выпить на природе. В таком ракурсе, в общем-то, и не важно, какая природа, атмосфера, энергетика.
А если в нее вчувствоваться – то казалось, что «унылая пора, очей очарованье» там разрослась на весь год. И при этом Псковская область той же унылой порой оставила совсем другие, куда более светлые и радостные ощущения. Бог знает, почему так. Но от Валдая остались только печаль и фото унылых развалин и деревенек….
Отдельная история про дорогу М-10. Прям накипело за многие километры этой трассы, не раз намотанные в обе стороны
Если кто знает, большая часть трассы М10 — с полосой для обгона, которая меняется. Например, 600 метров сначала у них право обгона, потом 800 метров у нас и т.д. Все это можно понять (теоретически) по разметке и знакам. Теперь представьте, что разметки не видно (из-за погоды – то снег, то заливает дождем, а местами просто стерто, или вот другая опция: хронический ремонт, на который еще не нанесена разметка), короче, нет разметки местами.
А знаки…. залеплены грязью. Причем практически все знаки на всем протяжении дороги и практически все сезоны! А зимой грязь еще и присыпает снегом. Видимо, таков декор
Таблички, сообщающие о том, сколько метров у нас осталось до конца полосы обгона — свернуты на сторону. Грязью причем все залеплено не слегка, а просто густым и толстым слоем шоколада. Так что фуры там по обе стороны обочины периодически валяются лишь потому, что кому-то влом регулярно чистить знаки.
И каждый раз на этой трассе игра в «угадай разметку», а главный приз — это если какой-нибудь встречный долбоеб не заметит со своей стороны ничего и пойдет на обгон тогда, когда у нас преимущество, а я, уверенный в знаках, вылечу на свою левую полосу…. Сюжеты такие там явно были, судя по количеству обломков. Но мы бдим
Под Петрозаводском
Холодные выдались выходные….
Прогуляться за 450 км в один конец чисто на уикенд – обычное дело. Но при этом многие смотрят на нас, как на сумасшедших А еще и дождь, представьте себе. Тем не менее, эта поездка в глубины Карелии оказалась одной из самых запоминающихся.
Под Кандагаром было круто под Петрозаводском, куда мы поехали, тучи были свинцовы, изрядно капало, однако, когда мы окончательно приехали, трава была мокрой, а дождя уже не было. И нам выдался чудесный вечер на берегу одного озера, где мы неспешно ужинали у костра и созерцали медленно тлеющее небо, которое теперь и не темнеет толком — начались белые ночи.
Снова входишь в это пространство лета и природы — пустынные берега озер, бескрайние леса, шум прибоя, звенящая тишина, нарушаемая пением птиц и кукушкой вдалеке, обещающей долгие годы жизни.
Треск сучьев в огне, воздух, который кажется беспредельно чистым, хмурая холодная вода и камни. Небо с розовыми облаками-перьями, цветущий на болотах мох и блаженная пустота внутри. Не хотелось даже говорить.
А на следующее утро мы нашли пляж на Онежском озере, который в более теплые дни наверняка заполнен туристами и отдыхающими, но в этот день там стояла одинокая палатка под дождем, и на километры вокруг не было ни одной живой души. Мы гуляли по пляжам и берегам озера и… собирали камни.
Почему-то так захотелось. Камни на Онеге очень красивы, я, пожалуй, ни на одном море таких не видел. Оказалось, что снимать камни — та еще морока. Свет падает очень сложно, его отражает вода, получились в итоге кучи испорченного фотоматериала, и несколько снимков, все-таки передающих суть и настроение того дня.
Безмолвие, погруженность в это бессмысленное занятие — щелкание затвора и рассматривание причудливых узоров на камнях, вытаскивание из воды самых редких экземпляров и полный рюкзак булыжников разного цвета, окраса и форм.
Потом дома мы мыли эти камни в тазу и раздумывали о том, какое замечательное панно для нашего морского интерьера из них выйдет.
Но тогда, в тот самый день на мокром берегу под дождем бродили два человека под зонтом и в дождевиках, и им не было дела до того, что происходит в мире, и не было дела ни до работы, ни до суеты, ни до чего.
Не было ни времени, ни слов, ни шума — только шелест прибоя и негромкие реплики о находках. И погруженность, погруженность, погруженность….. А потом такая же погруженность в пустынную дорогу, на которой дай бог раз в полчаса встретишь проезжающую машину, и пронзительно-салатового цвета леса, которые обступали со всех сторон.
И казалось в тот момент — где этот город, эта привычная толкотня и беготня? — как будто и не было этого всего вовсе.
Между мной и миром стояла плотная стена — завеса из дождя, которая загнала всех праздношатающихся по домам, завеса из молчания, мыслей, чувств и полная защищенность лесом, водой, одиночеством, которое мы с радостью разделили на двоих.
Такая отрешенность от мира рождает предельную нежность в отношениях, и мы оба это чувствовали. Иногда думаешь — что можно сказать о любви и сделать для любви в привычном пространстве города, где каждый приходит со своими сложностями и маетой?
И там, конечно, произносятся не пустые слова, но они не наполнены такой энергией чувства, какой бывает наполнено молчание на берегу озера или молчание, когда попадаешь в совместный экстрим в виде выруливания из ямы или на грунтовке, которую от дождя развозит порой так, что едешь словно с сплошном заносе, на водных лыжах без киля
Молчание такого рода порой более ценно, чем слова и заверения. И мелкая бытовая забота именно там, на дороге, приобретает другое значение. Вовремя поданная тому, кто за рулем, вода, или сваренный заботливыми руками на дороге кофе, или предложение одеть сухую куртку, которую снимаешь с себя, и не холодно, потому что куртка отдана любимому человеку, и поэтому тебе просто не может быть холодно…
А разговоры, которые там возникают, запоминаешь надолго. И понимаешь — да, все именно так, как ты и хотел, как желал, и все правильно.
Еще там был потрясающий вид от одного дома, мы туда даже прошли, потому что не было там никакой частной территории, просто проход к обрыву и пляжу. Выглядело это вот так:
Смотришь в окно, а там — пустота. Путь вникуда. Я все задавался вопросом, а что происходит с человеком, который изо дня в день смотрит на этот путь в пустоту. У него должно случиться спонтанное просветление….
Моя практичная жена, внимательно посмотрев на тот дом, вернула меня на землю: «да ничего не происходит с ними, бухают, как и все в деревне….»
И я вынужден был согласиться. А мое робкое внутреннее «а как же Васудева, который был просто перевозчиком, и у которого Сиддхарта научился своей последней мудрости….» потонуло в грохоте прибоя.
Да никак. Один такой Васудева и был, видимо. И видимо, он внутренне очень желал просветления, коль скоро обрел его, будучи перевозчиком на реке.
Людей, к сожалению, природа не меняет, если они живут внутри узкого сообщества себе подобных, смотрят зомбоящик и мечтают о какой-то другой жизни. И не видят того, что у них буквально под носом.
Чтобы природа проняла, надо, как ни странно, либо родиться в городе и от него изрядно устать, либо родиться совсем уж вне сообщества себе подобных и не смотреть говноящик.
Был еще, помню, знакомец один, еще в московский период жизни. Один из директоров строительной компании. По месту рождения — киргиз, в районе Иссык-Куля родился.
«И вот, — говорит он, приеду я порой на родину, сяду на коня, и к озеру. Помолчать, посидеть, послушать воду. И гул города уходит от меня…. А если бы не ездил хотя бы пару раз в год, свихнулся бы я в вашей Москве…» Верю. Надеюсь, он еще не свихнулся.
И мы, надеюсь, где-то прибьемся. Чтобы слушать прибой и смотреть в пустоту. И чтобы действительно пришло просветление и спокойствие. Хотя бы к старости. И стало бы совсем не страшно ничего.
Ну и для справки. Тот пляж находится от Петрозаводска на юг, между Ужесельгой и Деревянным. Туда идет нормальная асфальтовая дорога, и даже летом там не так уж много народа. А тот обрыв – в районе поселка Рыбрека.
Мы ехали от Петрозаводска до Вознесенья, где можно свернуть на дорогу в сторону Питера через Подпорожье. И вторая половина дороги, ближе к Вознесенью, походила на ужасную кашу – это была даже не грунтовка, а укатанная земля (которая, возможно, была когда-то грунтовкой ). В общем, если ситуация не изменилась – то туда только на внедорожние. Или на водных лыжах. Особенно если были недавно дожди
Выборг
Как и большинство «сказкоандерсеновских» городов (впрочем, я их не так много и видел), Выборг такой весь средневековый, и похож на какой-то остров затерянного времени. От него веет светлой печалью, радостными ожиданиями и одиночеством.
Почему — сложно сказать, но несмотря на обилие романтических кафе в старом городе — кругом чудятся одинокие Малыши в ожидании Карлсона (хотя это не Андерсен), или бедная девочка в красных башмаках, или Кай с Гердой, протягивающие друг другу руки через деревянный желоб между мансардами…..
Острые крыши, стрельчатые окна, дома, прилепившиеся к камням и горкам, неровные булыжники брусчатки и флюгеры. Уют, который странным образом сочетается с горечью и тайной.
Я не хотел бы там жить. Грустно было бы. Мерещились бы эти скорбные фигуры, люди за плотными шторами тайн и тоска, особенно зимой.
А летом — там приятно, светло, но развалины постоянно напоминают о сути этого города. Он никогда не был ни по-настоящему веселым, ни богатым.
Все суровое, печальное, даже ратуша праздничного цвета — как насмешка над глубиной средневекового одиночества….
А летом туда приезжают на романтические свидания парочки, целуются по подворотням, и бродят подвыпившие финны, зарулившие туда явно с рыбалки/охоты или проезжавшие транзитом куда-то еще. Официантки кафе собирают пожертвования в пользу местного кота-задиры, а дед-попрошайка свободно говорит по-фински….
И еще там совершенно особенные кошки:
Огромное количество односторонних улиц — кошмар для водителя. Выборг однозначно станет нарицательным в части запутанности маршрутов. Надо объехать старый замок кругом, чтобы попасть на улицу, которая находилась всего в 300 метрах от первоначальной точки, и намотать километра 3 вместо 300 метров….
Но меня не съедала эта грусть — это просто мимолетное впечатление от Выборга. В первый раз, когда я там был, 3 года назад, лил дождь, и мы с женой бродил под зонтом в парке Монрепо.
Все было в новинку тогда в этой части Ленобласти, а башня св.Олафа была на реконструкции, и город рассмотреть по-настоящему не вышло.
А чувство грусти осталось, и повторилось снова, несмотря на открытую башню и хорошую погоду. Что я могу сказать? Есть места, которые навевают разные состояния. И разные у всех людей ассоциации.
Но лично у меня Выборг остается местом, где за каждым окном чудится кто-то, кто не может согреться от холода – душевного, или потому что климат так себе, и зимы еще тяжелее, чем наши. А может просто потому что там одиноко. Хотя в чем-то Выборг, безусловно, очарователен.
Больше фотографий смотрите в альбоме «Выборг«.
Фотографии: Хургада и Эль-Гуна
Зимние маршруты по Ладоге
В условиях крайнего севера, то есть, зимой, хочется хоть как-то развлекаться. Под развлечением давно уже стало пониматься нечто активное и чаще – на природе, да и развлечением-то это не назовешь, потому что это нечто большее.
В общем, стало понятно, что надо выползать. А тут и антициклон пожаловал. И выдал солнце. И снега нам, кстати, тоже выдали к середине января, кто не в курсе.
Мы долго смеялись, когда невзначай «попали» опять на Ладогу. Прям Судьба, не побоюсь этого слова А начиналось все в духе «мы поедем вверх по Неве, а там посмотрим». Ну и приехали вверх по Неве до Ладоги.
И даже вспомнили место, где в прошлом году открывали сезон. Выглядело оно совсем иначе. Каких-то вещей я даже не ожидал. Ну, например, что Нева у нас «дыбом» замерзает — это всегда, это уже привычно. А вот что Ладога замерзает ТАКИМ дыбом – в какой-то мере оказалось неожиданно.
Да-да, это замерзшие волны, которые вот так постепенно образовывались тогда, когда часть воды уже замерзла, а часть продолжала накатывать на берег из глубин и далей…..
Природа иногда творит красоту буквально из ничего — ну что тут есть? – просто вода, которая замерзла, а какие узоры и линии…
Я вот над этим задумался, озвучил, а жена сказала: а ничего, что из одного маленького сперматозоида и яйцеклетки развивается целый человек? Тоже аргумент.
И когда пытаешься постичь вот эту творческую мощь сущего (природы, она же — Бог, она же…. в общем, все то, что выше нашего скромного разумения), то мозг отказывается все это переваривать.
Кто задумал рисовать узоры изо льда? Кто придумал голубое небо? Почему листья зеленые? Почему все это устроено с непостижимой красотой, и ничто из созданного человеком по большому счету не стоит рядом с природой? Может ли телевизор, которые показывает бегущие картинки, сравниться с грохотом и скоростью водопада?
Конечно, творения человека – это не только телевизор, конечно. Есть музыка, например. Которая, если вслушаться, вытекает именно из природы. Природа переполнена музыкой. Аристотель, думаю, был прав, когда говорил о том, что все искусство – подражание природе.
Я часто в машине классику слушаю. И каждый раз очень остро понимаю, что именно природа в большой степени воздействовала на людей, когда они писали музыку, рисовали картины и думали всякие мысли.
Очень много раз музыка прямо стопроцентно попадала в пейзаж. И складывалось полное ощущение, что кто-то из композиторов ехал той же дорогой, или очень сходной.
По сути, подражать вокруг нас больше нечему (во времена Аристотеля, породившего эту мысль об искусстве, вокруг человека была определенно природа, а не техногенный хаос). Все настоящее искусство очень близко к природе. А настоящее для меня – то, которое вызывает глубокие чувства.
Хотя конечно, можно начать кидать в меня камни по поводу всяких абстракционистов, которые признаны гениями, однако, даже если они не вызывают у меня никаких сильных чувств, возможно, и они не так уж далеко ушли от природы. Может, черный квадрат Малевича — это взгляд в небытие такой?
И вот сейчас я думаю, что если человека не питает природа по-настоящему, он становится «никаким». В нем отмирают глубинные инстинкты, остаются только биосоциальные рефлексы. Инстинкт чувствуется изнутри, он воспринимается как глубинный призыв, и с учетом того, что мы, все же, не кошечки, мы склонны еще и думать об этом, осознавать.
А рефлекс — приобретенное свойство, которое просто «так получилось». Ну вот Павлову тогда взбрело звенеть в колокольчик — собака и пристрастилась
Вот, хороший пример иллюстрирующий отличие рефлексов от инстинктов. Мать, только что родившая ребенка, сообразит, что с ним делать. Если ее не накручивать, что она якобы «ничего об этом не знает», что ей нужны «помощники» и «знающие люди». Если не накручивать – необходимый минимум она сделает для ребенка на уровне инстинкта.
Но большое количество современных женщин не верят своим инстинктам, не чувствуют их в себе. На факт, что даже сам позыв обзавестись потомством, имеет инстинктивную природу. Не во всех случаях. Во многих – потому что «надо». Потому что иначе тебя будут считать неполноценным и несостоявшимся. Это – уже не про инстинкт.
Рефлекс, выработанный современным воспитанием, учит: «ты же ничего не знаешь и не можешь сама по себе, ты должна обращаться к знающим людям». То есть, рефлекс современного человека сформирован не на само действие, а на поиск некоей инструкции по пользованию, users manual.
И практические методы освоения чего-то потеряли для человека свою привлекательность. В итоге тот же младенец выглядит, если утрировать, как механизм, для которого есть «инструкция по применению» и в этом суть биосоциального рефлекса.
Таков он, по крайней мере, в 21-м столетии. Не скажу, что раньше их не было — были. Но процентное соотношение иное было. Допускаю легко, что человек, выросший в городе и ни разу не ездивший в дикие места (если для него «природа» — это благоустроенная дача со всеми удобствами и он никогда не варил пищу на огне) — вот он таки может на голубом глазу спросить инструкцию к топору…
Я помню себя в 17-18 лет. Мы, конечно, ездили на дачу, но дикие места в моей жизни к тому моменту случились всего пару раз, и это забылось. Когда в студенческие годы я снова стал (даже, я бы сказал, я начал) ездить, в какой-то момент внутри проскользнуло «а как же они в этой деревне живут без асфальта? А девушки у них никогда не носят туфли?»
Ну какие там туфли, сами понимаете, только резиновые сапоги круглый год кроме зимы, а зимой – валенки и телогрейка
А сейчас прошло время и я прочел инструкцию от топора я довольно неплохо могу сварить еду в любых условиях, привык спать на земле, и меня не смущает, что жена летом не носит туфли
Да, конечно, я не имею ничего против теплого дома на природе и жизни с комфортом, просто природа дала проснуться в свое время инстинктам, и я их чувствую.
Как все это связано со льдом? Я не перестаю восхищаться творческой силой природы – и в себе, и во всем, что меня окружает, причем в любое время года. Даже зимой, которую, в общем-то, я совсем не люблю.
И, наверное, из-за того, что я сильно восхищаюсь природой, я не люблю «никаких» людей, оторванных от нее, растерявших свои инстинкты и ищущих «мануал» ко всему, что попадается на пути.
Грустное это зрелище, в отличие от настоящей силы природы, в чем бы она ни проявлялась. В человеке она тем более прекрасна. Если он не потерял в себе то место, где обитает эта сила.
Хрестоматийное путешествие Санкт-Петербург-Москва 2011-2012
Однако, вспомнишь Радищева, проезжая после длительного перерыва по трассе М-10 из Петербурга в Москву…. Названия-то все те же, как и тогда. Да и обстановка, в целом, все та же.
Очень отчетливо понимаешь, что за сто с лишним лет Россия не изменилась, а жизнь еще сильнее сосредоточилась в крупных городах, которых раз-два и обчелся, а как остальные?… А как и сто с лишним лет назад, все так же:
Вот они, главные герои этих деревенек и городов….. Я много думал, пока ехал, о том, что происходит внутри этих домов. Вот раньше жили люди у дороги, которая давала им доход (кто-то держал кабаки, постоялые дворы), узнавали мир через рассказы проезжающих, знакомились в попытках создать деловые связи или даже семью.
А сейчас люди живут около грохочущей день и ночь трассы с огромными фурами, гоняющими грузы между двумя столицами.
И никто не останавливается в этих деревеньках, потому что продукты можно купить и на заправке, а постоялые дворы не нужны: проехать 600 верст по нашим меркам легко можно за день.
И люди уже живут не на природе, потому что грохот, гарь, вонь и дым, грязь, а с другой стороны — и не в городе.
Молодежь, видимо, быстро уезжает куда-то в города, иногда просто покрупнее деревни, а потом все туда же — в Питер или Москву, какой у них вдоль трассы М-10 выбор? Никакого….. И остаются там только старушки да алкоголики.
И чувствуешь какую-то безбрежную и печальную пропасть между собой и этими людьми. Сожалеешь о том, что им пришлось жить, ничего толком не видя и не имея никаких возможностей. И даже не имея шанса насладиться природой, потому что ее съедает проезжающий по трассе денно и нощно транспорт…..
Не, мы конечно «бесконечно далеки от народа», и лучше не сопереживать, а то так можно и до декабризма допрыгаться Но вот, черт, снедает порой какая-то жалось к этим людям, которые ничего не смогли изменить в своей судьбе, и так и остались жить «на дороге».
А Москва встретила обилием машин, улицами по 6 рядов в каждую сторону (про которые уже забылось напрочь), бесконечными рядами беспросветных новостроек, грязью и дымом. Вообще, из ужасных впечатлений — это точно воздух. Москвичи его не замечают уже. А вот я почувствовал на подъезде. Проехав километров 20 по МКАДу, мы оба уже были на грани рвоты от концентрации гари в воздухе.
Воспринималась как отрава. Потом придышались, конечно. Но на обратной дороге облегчение все равно было ощутимым. И воздух в Питере для меня мало чем отличался от воздуха Вышнего Волочка, где мы остановились погулять. А вот Московский так и отдает до сих пор гарью в носу при воспоминании…. Тяжко, да.
Попытался увидеть Москву такой, какой я ее видел в детстве. И из принципа прогулялся в родном Замоскворечье. И увидел все то, что еще пока стоит, и что я привык видеть. И как-то стало уже теплее, особенно если отвлечься от новостроек.
Хотя, увы – торчат они теперь отовсюду, даже из относительно не затронутых принудительной модернизацией мест.
Почему Москва «хавает» все подряд, все, что несет откуда угодно? Сложно сказать.
Вспомнился Рим, в котором нельзя строить здания выше собора Св. Петра. Сам видел – во всем городе нет здания выше 5 этажей, только на окраинах порой можно встретить восьмиэтажки, но их строят только там, где местность образует низину. Чтобы, опять же, точно не выше Петра.
Нам бы какого-нибудь Петра поставить в российские города, да так, чтобы всерьез верили и уважали. Но нет у нас такого Петра, увы. И поэтому Москва давно лишилась своего стилистического облика. И, наверное, за редким исключением, это судьба всех больших городов.
Новгород
По дороге с Селигера заехали в Новгород. Очень порадовала дорога через Старую Русу — и красиво, и нет никого, и можно летать на машине, никто не мешает… И лоси из леса на дорогу выходят. Кроме шуток. Правда, с погодой не особенно повезло – пошел мелкий, неприятный дождик, и никаких особенных дорожных видов не получилось.
Зато названия деревень в этой районе порой поражают до глубины души (эта деревня — между Демянском и Старой Русой). Интересно, как образовывались такие названия? В той деревне мужики исторически были особенно галантны и любвеобильны? Или там просто число мужиков сильно превышало количество женщин?
А сам Новгород — ну не знаю. У многих от него какие-то позитивные впечатления. А по мне так городишко и городишко. Ничего особенного. Не могу сказать прямо «там хорошо». Скорее там нейтрально.
Духовный вес того Новгорода, который назвали Великим – не чувствуется уже здесь. Кремль, возможно, в те времена был шедевром зодчества. Но доводилось видеть гораздо более внушительные постройки еще более отдаленных времен. Удивительно чувство: в первый раз я был в Новгороде, когда был еще подростком.
Памятник тысячелетию Руси казался огромным, как и внутренний двор кремля. А сейчас, зайдя внутрь, я ощутил тесноту и скудость.
В общем-то, скудость – это то слово, которое наиболее применимо к состоянию, испытанному мной в Новгороде.
Наверное, мне не давала покоя эта странная история призвания варягов на княжение, о которой памятник напомнил с жесткой настойчивостью. Этот факт русской истории до сих пор вызывает у меня чувство какой-то неловкости.
Насколько неразвитым должен быть ум, насколько неосознанным должно быть поведение тех, кто погрязнув в куче междоусобных войн, не нашел ничего лучше, как призвать сторонних князей для «разборок». Признав тем самым полную свою неспособность управлять прежде всего собой, а также неспособность договориться друг с другом по-хорошему.
И, видимо, так оно и осталось в сознании многих – «вот приедет барин, барин нас рассудит»…
И внутренний двор кремля с церковью и густо натыканными вокруг нее пристройками для разных хозяйственных нужд, создавал ощущение не величия и простора, а скорее наоборот – суеты и тесноты. Простор открывался несколько дальше, уже за оградой:
Но это – пожалуй, единственное место, на котором отдохнул глаз и душа в Новгороде.
Селигер
Съездили как-то на Селигер. Вот все говорят, «ах, Селигер!…» Ну озеро как озеро. В Карелии намного красивее (да простят меня почитатели Селигера). Обычная среднерусская природа, осины-березы, в лесу – кустарник, таких светлых сосновых лесов, какие бывают на севере, здесь почти не встретишь. Но это, конечно, вопрос, за чем конкретно ехать.
Мы поехали уже осенью, в конце сентября, чтобы посмотреть что-то еще, кроме Карелии и побродить там, где в летние погожие дни довольно много народа. А вот осенью — уже никого не было особо. И еще мы поселились практически в деревенском доме, среди таких вот артефактов:
Познакомились с некоторыми местными жителями. Особенно умилила парочка старичков, которые 46 лет вместе, и начинали свою молодость с походов с палатками. Как раз, если посчитать – первая волна туризма 60-х. А потом (видимо ближе к поздней зрелости или к старости) осели тут в домике…..
И таких, судя по всему, немало. Вот наши владельцы домиков тоже, по словам жены хозяина, «подсели на фермерство» — это их кролики и куры на фото. Смотрю я, народ сваливает из городов рано или поздно, особенно те, кто ездил, кто любил природу и кто хотел какой-то свободы.
Озеро вообще большое, но скорее – это цепочка озер. Отдыхали мы в деревне Покров Демянского района. И часть озера нам досталась примерно такая:
Со всех сторон Селигер довольно плотно утыкан деревеньками. Вокруг есть действительно глухие леса, но у воды – все довольно плотно, диких мест, чтобы вот так встать с палаткой в уединении – это вряд ли. Вдоль озера есть общие стоянки, куда упорные туристы продолжают приезжать с палатками, но, как правило, это вариант «палатка на палатке».
Подходов к воде, не заросших по самое некуда травой, не так уж много, и почти на всех таких местах — деревеньки. Понятно, что редкие оставшиеся кусочки палаточники «разбирают» только так весь сезон…. А осенью такие места редкостно пустынны. И не подумаешь даже, что деревня – всего в 200 метрах:
Вывод для себя сделали такой: там хорошо отдыхать именно осенью. Летом – слишком много народу. Да, если селиться в домике, то относительное privacy может получиться, в отличие от палатки, учитывая, что другие вполне могут поставить от тебя в 3 метрах свою, за неимением другого места.
Но и домик – не гарантия, что соседи не начнут «отрываться по полной» с музыкой и криками, а Селигер – довольно популярное место среди любителей не особенно тихого отдыха. И всерьез прикипают к нему, видимо, те, кого связывала с эти озером длинная история. Но это – уже не наш случай. Нас ждут другие дороги.
Вятиккя. Минуты жизни.
Сначала кто-то мне подбросил вот этот небольшой рассказ, точнее отрывок из Хорхе Букая:
Однажды искатель забеспокоился и подумал, что надо бы ему посетить город Каммир. И начал собираться в путь. Он научился придавать большое значение тем чувствам, которые приходили к нему из неизведанных глубин его души. Вот поэтому-то он оставил все свои дела и отправился в дорогу.
Через два дня пути по пыльным дорогам он уже смог увидеть вдалеке очертания Каммира. Справа от тропинки по направлению к городу на возвышении просматривался какой-то зеленый остров, который привлек его внимание. Подойдя поближе, он обнаружил, что это холм с множеством восхитительных деревьев, птиц и цветов, окруженный небольшой изгородью из полированной древесины. Полуоткрытая бронзовая дверца словно приглашала его войти.
Он на время позабыл о городе, о том, куда и зачем он шел, и поддался соблазну немного отдохнуть в этом месте. Искатель вошел внутрь и стал неспешно продвигаться меж белых камней, которые как будто в случайном порядке были уложены среди деревьев.
Его взгляд, словно бабочка, порхал и останавливался на каждой мелочи этого разноцветного рая.
Его глаза были глазами искателя, они были открыты навстречу всему неизведанному, и, возможно поэтому, он обнаружил такую надпись на одном из камней:
Абдул Тарег,
прожил 8 лет, 6 месяцев, 2 недели и 3 дня.
Он невольно вздрогнул, поняв, что это был не просто камень, а надгробная плита.
Он почувствовал жалость при мысли о том, что ребенок прожил так немного.
Оглядевшись, искатель увидел, что и на соседней плите тоже есть надпись. Он приблизился, чтобы прочитать ее. Надпись гласила:
Ямир Калиб,
прожил 5 лет, 8 месяцев и 3 недели.
Искатель был потрясен. Это прекрасное место было кладбищем, а каждый камень — могилой. Одну за другой принялся он читать надписи.
Все они были схожими: имя и скрупулезно подсчитанное время жизни.
Но самым ужасным оказалось то, что человеку, прожившему дольше всех, было чуть больше одиннадцати лет.
Сильно опечаленный этим открытием, он сел и заплакал.
К нему подошел проходивший мимо смотритель кладбища.
Заметив, что искатель плачет, он спросил, не оплакивает ли он какого-либо родственника.
— Нет, не родственника, — ответил искатель. — Что здесь происходит? Что случилось в этом городе? Почему столько детей похоронено в этом месте? Что за проклятие лежит на этих людях?
Старик улыбнулся и сказал:
— Успокойтесь. Никакого проклятия нет. У нас есть древний обычай. Хотите, я расскажу вам о нем…
И он начал свой рассказ:
«Когда юноше исполняется пятнадцать лет, родители дарят ему книжечку. Такую, как у меня. Ее носят на шее. С этого момента каждый раз, переживая что-то очень приятное, открываешь книжечку и записываешь в ней:
Слева — что вызвало наслаждение.
Справа — сколько длились эти мгновения.
Такая вот традиция.
Например, ты познакомился с девушкой и влюбился. Продолжительной ли оказалась радость знакомства? Сколько длилась безумная страсть? Неделю? Две? Три с половиной?
Затем — волнение первого поцелуя… это необычайное удовольствие. Как его измерить?
Полторы минуты? Столько, сколько длится поцелуй? Или еще. Добавить переживания, связанные с ним, его послевкусие. Два дня? Неделю?
Потом — рождение первого ребенка…
А свадьба друзей?
А долгожданное путешествие?
А встреча с братом, который вернулся из далекой страны?
Сколько было отпущено наслаждений?
Часы? Дни?
И так мы отмечаем в книжечке каждый момент радости… Каждое мгновение.
У нас так заведено:
Когда кто-то умирает,
нужно открыть книжечку
и сложить время наслаждения,
чтобы записать его на могиле.
Потому что для нас только это и есть действительно ПРОЖИТАЯ ЖИЗНЬ».
Приехали мы вечером под Приозерск, надеясь добраться в Карелию к ночи. За Приозерском километров через 15 начинается грейдер с невообразимым количеством поворотов, причем не везде стоят знаки, указывающие направление поворота…
Сел очень густой туман, видимость была от силы метров 10. И возглас «где дорога???» у очередного поворота был далеко не риторическим…. Но это даже не самое… Самое — это идти на лодке в густом тумане на остров. Потому что ничего нет. В смысле, вообще ничего нет. Ни неба, ни воды, то есть, слышно, что мы плывем, видно луну в тумане, остальное — одно большое ВСЕ или одно большое НИЧЕГО. Что практически одно и то же
Знаете, на психику накладывает невообразимый отпечаток вот это пребывание в нигде. Нет ориентиров, нет очертаний, нет четкого ощущения, где небо, а где вода, и можно только догадываться о том, где земля…. И вот этот момент я точно прожил. Причем показалось мне, что это было минут 10, а когда мы шли обратно и засекали время, то выяснилось, что не менее 20-ти минут. И это при том, что обратно мы уже шли по свету, 2 дня спустя, и соответственно, быстрее.
Как быстро летит такое время!… Периодически лодочник (-ца точнее) освещала фонариком вокруг, но берегов мы все равно не видели, луч только разрезал туман и показывал лишь изредка палки, торчащие из воды и служащие для тех, кто ходит в тех местах Карелии по Ладоге, ориентирами, да иногда выхватывал куски травы, когда мы приближались к берегу….
Стоял не только туман, но и полнейший штиль, и тишину нарушало лишь жужжание мотора и плеск рассекаемой воды. Но по воспоминаниям такое ощущение, что я слышал тоже это НИЧЕГО, то есть ничего не слышал…. Видимо, так увлекло все это…. Фото из тех же мест, но уже в более светлое время:
А вот начнешь подсчитывать, сколько ты прожил… Ну, думаю, лет 5-то я наберу (писалось, когда мне было 36, сейчас бы я сказал – что набежало больше). И ценить все это я по-настоящему стал после 25, а до того удовольствия были скорее неосознанными не прочувствованными, хотя, и там тоже есть, что вспомнить. Но в любом случае, у меня еще есть время набрать солидный срок ЖИЗНИ.
Все острова на Ладоге, на которых можно стоять лагерем в тех местах – безусловно прекрасны. Каждый из них – находка при определенном приложении внимания. Вот, например, обходя остров вокруг, я увидел такое:
Поначалу всерьез подумал, что это – человек. Старец-монах в черном одеянии присел над обрывом поразмышлять о бренности сущего. Впечатление было таким реальным, что долго еще будоражило мое воображение: может, и правда, тень какая древняя являлась мне?
И тот простор, который открывается практически с каждой высокой точки островов Ладоги каждый раз радует глаз вне зависимости от погоды. Когда смотришь на это – сразу словно легче дышать. И чувствуешь, что живешь в эти моменты. И они записываются в твою маленькую книжечку…
Больше фотографий из района Вятикки.
Острова под Сортавалой. Курилы
В тот раз поездка получилась особенно экстремальной. Во-первых, ехали мы долго… Ох долго, потому что на пути нас накрыло (других слова не подобрать) грозой. Да не просто грозой. Дождь стоял стеной, молнии сверкали пучками, лобовое запотевало насмерть, несмотря на кульбиты «кондей-печка-открытые окна» и т.д. 100 раз по кругу. Не видно было ни зги.
Жена в какой-то момент даже предлагала постоять, переждать, но я упорно настаивал, что стоять нет смысла… Так и ехали какое-то время — километров 20 час . Дорога вела себя неоднозначно – кто-то не вынес этого беспредела и решил встать на обочину на время. Кто-то, как я, решил, что 20 км/ч – это лучше, чем ничего. В общем, полный разброд и шатание.
Мало того еще — из лесу вышел волк, видимо, совершенно потерявший ориентацию от грозы. Впрочем, к тому моменту мы ехали по довольно пустынной и дикой части шоссе – все могло быть. По лесным дорогам, даже асфальтированным, разное бывало – то зайцы отжигали плясками в свете фар, то лоси выскакивали из кустов, и сверкая пятками копытами смывались в другие кусты, но волк…
«Мдя…» — пессимистично сказал мне жена, — «Вот и ночуй теперь в палатке на краю леса»….
В итоге приехали мы не поздним вечером, а ранним утром. И был нам наградой рассвет на Ладоге:
Остров попался нам трудный. Местные рыбаки зовут его «Курилы», потому что в цепочке островов это самый дальний и последний перед Валаамом остров. Дальше километров 20 чистой воды до Валаама. Сами Курилы — скалы, почти нет ровных мест, чтобы поставить палатку, до воды надо карабкаться по скалам, что вниз что вверх:
Из-за своей «неудобности» для большинства туристов, остров малопосещаем. Признаков людей — практически никаких. И сплошные гнездовья чаек. Наверное ТАК спокойно и защищенно я себя вообще нигде не чувствовал.
Интересное наблюдение — над Ладогой особый микроклимат. Сколько доводилось сравнивать погоду там с тем, что происходит ну хоть немного дальше от побережья — все не так. Там дождь, тут нет. Здесь ветер -там тишь.
Местные жители говорят, что на Ладоге по крайней мере на островах на месяц в сумме больше солнечных дней. Объясняют это тем, что прогревается вода и камни, нагретый воздух поднимается вверх и препятствует на какое-то время появлению обложных облаков. Возможно, и так.
В силу той же малопосещаемости острова и удаленности от основных туристических маршрутов, нерпы позируют там довольно свободно:
Обходя остров, на самой его высокой точке мы обнаружили вот такое:
Понятно, что это маяк. А вот крест – кресты ставили в основном монахи, которые когда-то обживали эту территорию. Как метку, что тут были верующие, христиане.
Кресты выполняли много функций – как знак для других путников, как оберег, как то, на что, в конце концов, можно перекреститься в долгом странствии, нечто вроде «походного заместителя храма», как способ ощутить некое духовное единство со своими братьями. Возможно, у этих крестов было и еще какое-то утилитарное назначение, но мне об этом ничего не известно.
Еще остров в тот засушливый сезон напоминал потенциальный факел. Хотели разжечь костер на горе на камне, но стоило искре поползти вниз, и… Кругом сухой мох, горит как бумага, и кругом куча сухих веточек. В общем, костер мы быстро потушили, и пришлось тащить дрова вниз, на камни у воды. При этом получилась в целом очень захватывающая картина:
И был, как обычно, ужин у костра, слушание тишины и вдыхание свежего ветра с Ладоги. В такие моменты внутренний мир всегда останавливает свое вращение, и ты можешь наконец чувствовать реальное вращение земли, движение ее потоков, ритмов и быть одним целым с ней…
Смотрите полный альбом фотографий с Ладожских островов.
Острова под Сортавалой. Маяк
Как-то раз нам приспичило осуществить одну безумную идею — уехать на остров. Желательно – необитаемый.
Что интересно, такое на Ладоге до сих пор есть, и впоследствии это стало для нас обычной практикой. Конечно, в полном смысле слова необитаемыми такие острова назвать нельзя, потому что там бывают люди. Но именно бывают – приплывают на лодках с палатками, разбивают лагерь…
Но, во-первых, если остров большой – то никто не разбивает лагерь у соседа на голове. Занята стоянка – проходят мимо, ищут другое место на том же острове, подальше от людей. А некоторые острова – они, по сути, только одну стоянку и вмещают.
Мы доехали до Сортавалы, наняли катер и оказались на острове, который на пути в сторону Валаама. Одни. То есть совсем. Нам повезло тогда – остров довольно большой, но при этом основная его часть труднодоступна, и стоянок там всего 2-3.
В тот раз не было никого, мы объезжали остров частично, когда подходили на лодке, а потом частично обошли пешком сколько хватило сил и куда удалось пролезть по скалам. Даже если бы и были стоянки на другой стороне острова – вряд ли мы что-то про это бы знали…
Но «доехали» — это очень быстро сказано. Потому что сама дорога по воде занимает больше часа, чтобы добраться до относительно уединенных уголков ладожских шхер, а по дороге можно встретить такие красоты, что ради только одной дороги стоило туда ехать:
Интересное ощущение, когда тебя высаживают на остров и обещают забрать такого-то…Связь плохая, местами ее нет вообще, для того, чтобы позвонить куда-то – надо чаще всего забираться на гору, на высокую точку. И то – это не гарантия.
Но эти места стоят чего угодно. Мало того, что там никого нет (и никакого тынц-тынц, и даже мусора (!!!) нет!) А есть чайки, рыбы, и — не поверите — тюлени. Ладожские нерпы. Мы их видели прямо у острова, как они высовывают голову из воды и оглядывают окрестности. И еще камни, вода, солнце и удивительное спокойствие.
Жара, правда, в этот момент стала совсем экстремальной и спасала только холодная вода Ладоги. Нам рыбаки подарили местную рыбу, только что выловленную. Она, как выяснилось, не пахнет… рыбой! Она пахла чем-то свежим, и есть ее можно было буквально сырую.
Мы ее прокоптили в костре, но все равно то, что у нас в магазинах продают — это не рыба, я теперь это точно знаю. Рыба — это то, что мы ели. И оказалось, это вкусно даже в примитивно приготовленном виде….
Я не знаю, как можно описать жизнь, в которой мозг просто останавливается сам в хорошем смысле, не хочется постоянно проворачивать в голове какие-то бесконечные диалоги с самим собой по поводу каких-то нерешенных проблем (чем большинство людей чаще всего и занимается). То есть, голова начинает думать только тогда, когда это надо, а не постоянно и обо всем сразу.
Когда дышишь полной грудью и в полную силу, когда никуда не спешишь и слушаешь свое тело, свои чувства, потому что все вокруг этому помогает изо всех сил. Как будто вся природа вдруг становится на твою сторону, и ты перестаешь быть ее врагом (а по факту мы все стали ее врагами), и становится твоим другом. И ты перестаешь чего-то опасаться. Я четко помню и по сей день удивительное чувство безопасности, которое у меня было на острове…
Несколько дней подряд мы периодически бродили по острову и слушали тишину. И видели голубую даль. Особенно я люблю это ощущение действительно бескрайнего простора, когда небо сливается с водой:
И причудливые изгибы выточенных водой камней, напоминающих каких-то спящих доисторических животных:
А по вечерам мы сидели у костра неподалеку от старого маяка. И думали о том, как когда-то жил смотритель этого маяка. Это были еще те времена – маяк нужно было постоянно обслуживать, зажигать вручную, чинить далекую от современной электроники и дистанционного управления конструкцию…
Как жили эти люди? Проходящие мимо корабли и лодки, уединенный остров, редкие встречи с людьми и возможность в теплое время года постоянно смотреть на Ладогу, у которой так много разных погод… Что все это вызывало у них? Мне кажется, что невозможно не учиться у природы, находясь к ней так близко. Хотя кто знает, как оно было на самом деле.
Смотрите полный альбом фотографий с островов под Сортавалой.
Рускеала. Мраморные каньоны
Странное дело, но природа в этой поездке решила продемонстрировать нам ВСЕ свои грани. Я не преувеличиваю. То есть, буквально за 2 недели мы умудрились скачать архивом пережить все времена года. В первый же день поездки довольно долго шел дождь параллельно с солнцем. Такое бывает, но чаще – краткими моментами, а тут такая погода была практически полдня:
Если внимательно смотреть, то можно увидеть — она ДВОЙНАЯ. То есть, после чередования 7 цветов тут же начинается следующие 7. Я такое, честно, видел в первый раз. И мне показалось это каким-то очень добрым знаком. Потом какое-то время было довольно яростное солнце, мы даже загореть успели, а потом навалился прямо-таки нехилый морозец. Мы как раз к тому моменту вышли из лесу вернулись на трассу, и решили пару дней переждать в городе.
Решение это было принято как раз тогда, когда на шоссе Петрозаводск-Суоярви грохнулся самолет. А именно туда мы бы как раз свернули, не прими мы решение заехать в город. Вот ведь бывает же, в 23 мы проехали Петрозаводск, решив, что не сворачиваем на Суоярви, а через 45 минут туда падает самолет…. В общем, помимо добрых знаков мы еще таки имеем торжество интуиции…
Но это была присказка. Сказка – как известно, впереди
Первым делом мы заехали в мраморные каньоны.
Вот у писателей есть такое выражение — оглушительная тишина. Кажется, именно она это и была. Там дают возможность поплавать по каньону на лодке, заплывая в небольшие пещерки. Слышно только плеск воды, но тишина такая, что, кажется, даже комары молчат
И ощущение какого-то другого мира, существовавшего какие-то там неведомые миллионы лет назад. Как будто попадаешь в полное безвременье (и правда, время не чувствуется вообще), безлюдье (хотя кто-то там бродил, кроме нас, и даже катался на лодке), но все равно – было ощущение какой-то полной оторванности от привычного.
Камни заставляют задумываться лишь о вечном. Они помогают прикоснуться к такому пространству своей души, где глубокая и тихая прозрачная вода. Она ведь есть где-то у каждого из нас, вот только дорога к этому потайному озеру, которое охраняют вечные скалы, порой бывает сложна и извилиста…
Выходишь оттуда с ощущением внутренней глубокой защищенности и с ощущением, что все в твоей жизни встало на место правильно, в нужную точку, нашлась опора, которая, конечно, и была там, но в этот момент она сильнее чувствуется.
Как проехать в Мраморные Каньоны (для справки)
От Санкт-Петербурга по Приозерскому шоссе (А 121) до Сортавалы, дальше после поселка Хелюля будет поворот налево на Рускеалу (А 130). Указатель там последний раз был, надеюсь, он есть и сейчас.
Дальше вы попадаете через какое-то время в сам поселок Рускеала, никуда не сворачивайте с главной дороги, пока не увидите реку. Поворот налево на дорогу, которая пойдет вдоль речки – вам и нужен. Дальше вы упретесь в место для парковки и, собственно, каньоны будут уже в 100 метрах от вас.
Между Сортавалой и Питкярантой есть так называемый серпантин. Если проехать Сортавалу, он начнется довольно быстро, буквально километров через 5. Дальше дорога петляет по берегу Ладоги крутыми поворотами, и открываются сумасшедшие виды:
Второе фото, как вы догадались, сделано уже осенью, но с более внятной точки, с которой видно как раз сам серпантин.
Но кроме видов, на серпантине достаточно стоянок для того, чтобы устроиться на ночь. Есть те, которые прямо у дороги, их быстро занимают незатейливые туристы, которым присутствие других людей и проезжающих машин не сильно мешает.
Есть и те, которые расположены поглубже. Поэтому есть смысл внимательно смотреть направо в сторону берега – дорожки вполне можно заметить, и не стоит бояться ехать по ним. Мы на этих стоянках были несколько раз, все дорожки вполне проезжие для машины с относительно высокой посадкой.
Бонус – возможность выбрать наиболее уединенную стоянку, закрытую от чужих глаз скалами и деревьями. Там и ночевали первый раз, когда ездили на Каньоны.
Помню еще одну поездку на туда – весной, в мае. Там не было ни души. В мае каньоны еще мерзлые, вода, по которой мы катались когда-то на лодке в середине лета, была покрыта коркой льда, а людей там было раз-два и обчелся. Большую часть прогулки мы провели в гордом одиночестве. Но посмотрите, какие красоты!…
Местами лежал еще снег, но при этом было хорошо видно все мраморные карьеры чуть позади самих каньонов, которые в летнее время спрятаны за листвой и не каждый их там найдет (а указателя нет)
Позади каньонов есть и пещеры. Не очень большого размера. Вызвано все это было, видимо, человеческими и природными факторами вместе.
Мрамор добывали, рыли котлованы, а меж тем в природе происходили свои движения почвы, тем более, болотистая в принципе карельская почва вообще очень подвижна – каждый год новые дыры на дорогах и новые заплатки (где успели).
И где-то почва оседает, проваливается, все это подмывается водой и вымывается подземными течениями. Но весной оно выглядит наиболее притягательно:
И еще особенным весенним бонусом Рускеалы являются водопады. Летом они довольно мелкие, выглядят приятно, но не впечатляет сильно:
А весной это выглядит вот так:
Больше фотографий из Рускеалы.